Тайна седьмого уровня - Страница 50

Оставалась добрая старая железная дорога (аналогии, говорите, «дежа вю»? ну-ну…) — романтический перестук колес, отблески редких фонарей на переездах, воспоминания о железнодорожнице Леночке… выбивающий слезы ветер в лицо и побелевшие пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в ржавый поручень, поскольку запрыгивать придется на ходу в первый попавшийся товарный состав. Ладно, «плавали — знаем», чай, не впервой.

Дойдя быстрым шагом до пригорода и поплутав в сумерках по узким, большей частью даже не асфальтированным улочкам, мы наткнулись на непрезентабельного вида забор какого-то местного автохозяйства, в заброшенных ремонтных мастерских которого и просидели до темноты, лишний раз убедившись в истинности старой спецназовской мудрости о том, что бродячие собаки во все времена и при любой власти — худшие враги нашей братии.

Перекусив купленными мной еще в другой Виннице консервами и плавлеными сырками, в начале одиннадцатого решили выдвигаться — ночь уже полностью вступила в свои права, а темнота, как известно, друг не только молодежи, но и диверсионного спецназа.

Вел Штырь, за час до этого слазавший на старую водонапорную башню и при помощи моего прибора ночного видения (вот и пригодился) внимательно изучивший окрестности. Если он ни в чем не ошибся, идти предстояло недалеко и, что особенно радовало, большей частью от города.

Никакой особой активности со стороны местных правоохранителей он тоже не заметил — по шоссе в направлении оставшейся далеко позади лесопосадки не проносились автомашины с мигалками, омоновцы не оцепляли район, в небе не гудели обещанные покойным сержантом вертолеты… То ли они еще не нашли пропавший УАЗ, то ли — я инстинктивно покосился на обманутого мной капитана — помилованный милиционер не сдал убийц своего напарника. Что вряд ли, скорее всего мы все-таки ненадолго оторвались. Благополучно миновав пригородный частный сектор и свернув в противоположную от Винницы сторону, еще примерно через полчаса мы вышли к высокой железнодорожной насыпи, холодно блестевшей в лунном свете полосками отполированных колесами рельсов.

Есть. Теперь нужно лишь найти подходящий поворот, перед которым поезд будет вынужден притормозить, затаиться в придорожных кустах — и ждать. Минуту, две, десять, час или же всю ночь — не имеет значения. Главное дождаться, а там — как повезет. Такое уж у меня на сей раз боезадание — с поездами связанное.

«Постой, паровоз…»

Нам повезло. Видать, проказница фортуна, довольно зло пошутившая с нами на пригородном шоссе, вновь решила повернуться к «спецам» своим смазливым личиком — вторым по счету прогрохотавшим мимо нас транзитным составом оказался длиннющий товарняк. Пропустив тепловоз и несколько товарных вагонов, мы без особых проблем заскочили на одну из нескольких открытых платформ, на каждой из которых стояло по два новеньких тентованных ЗИЛа. Посадка прошла благополучно, безо всяких драматичных «побелевших от напряжения пальцев, ржавых поручней и выбивающего слезы ветра».

С грузом нам вообще повезло: недолго думая мы забрались в кузов одного из автомобилей и с комфортом разместились внутри. До ближайшей остановки мы были почти в безопасности: обыскивать машины на ходу никто не будет, да и снаружи нас теперь не увидишь — можно даже фонарь зажечь. Шумновато, конечно, — кто ездил хоть раз на открытой платформе несущегося товарняка, знает, о чем я, — но тут уж ничего не поделаешь. Дареному коню, как известно…

Куда направляется состав, мы не знали, хотя некоторые догадки у меня были: тепловоз, судя по надписи на борту, принадлежал к котовскому депо Одесской железной дороги. Кроме того, как я успел заметить, часть платформ была занята здоровенными двадцати футовыми морскими контейнерами, предназначенными, насколько я знал, для дальнейшей погрузки на сухогрузы.

Значит, состав скорее всего идет под разгрузку или в Одесский порт, или куда-нибудь в сторону Крыма. Чем нам это может помочь, я понятия не имел, однако с капитаном своими наблюдениями поделился — оказалось, что контейнеры он тоже заметил и пришел к такому же выводу.

Более чем насыщенный событиями день наконец закончился под стук железнодорожных колес и протяжные гудки встречных составов, и мы приняли единственно верное в данной ситуации решение — плюнуть на все неразрешенные загадки и грядущие проблемы и завалиться спать. Отдохнуть в любом случае было нужно — завтрашний, точнее, уже сегодняшний, день тоже не сулил ничего хорошего. Да и поспать особо вряд ли удастся — светает летом рано и до рассвета нужно будет уже что-нибудь решить.

Претворять в жизнь столь милый спецназовскому сердцу процесс, коим всегда является сон, решили здесь же, в кузове, разделив остаток короткой летней ночи на дежурства.

Первым изъявил желание подежурить Вовчик. Прихватив с собой «Кипарис» с накрученным пэбээсом и бельгийский «ночник», он убыл на «боевой пост» наружу — обзор из кузова был никакой.

Штырь почти сразу же завалился на идущую вдоль борта лавку и мгновенно уснул, не обращая ни малейшего внимания на грохот несущегося поезда, а мы с капитаном уселись в сторонке перекурить — спать, несмотря на все мои вышеизложенные инсинуации (впрочем, на сей раз — не скорбные) по поводу хронического, как алкоголизм, недосыпа, пока совершенно не хотелось. Да и поговорить было о чем — мой напарник-коллега, похоже, созрел наконец для вдумчивого общения… Пару минут просто сидели, вслушиваясь в ритмичный перестук колесных пар и словно не решаясь начать разговор, затем я, пододвинувшись поближе — так, чтобы можно было разговаривать, не перекрикивая грохот и скрип раскачивающейся на стыках платформы, — спросил: